Саша Бест
Его звали по – странному холодно – Вьюговей.Коренастый, красивый и с прищуром серых глаз.Никогда не смеялся, не злился, не хмурил бровей .
Кричи – не кричи, нас никто не услышитИ прыгать (и падать) с шестнадцатой крышиВсе ниже и ниже… (ведь некуда выше)Мы все еще дышим? Устал разбивать о тамтамы гитары?
Вставай-ка, царевна, пора собирать тряпьеТебе восемнадцать, погода прекрасна для мая.Прощаться с отцом? Да он даже тебя не узнает…Он несколько весен подряд
Я как было стою перед ряженой перед суженой.Обездвижила взглядом, слезами обезоружила.«Что ж ты, глупая, к полнолунию напророчила? Дело к ночи-то.
Очи вешние, платье тонкое,Родинки на щеках.Песни чистые, бусы звонкие,Косы – черна река. Собиралась в ночь: «Драгоценный мой,В клетке не усидеть.
В кресло упав после долгого дня, я прокляла дороги Ты как собака встречаешь меня, преданно лижешь ноги Смотришь в глаза, сквозь мою пустоту, ищешь ответной
Ты прости… как всегда о личном:В Ветрограде сегодня пасмурноЗамерзаю, и, как обычно,Не умею бороться с насморком. Я не знаю на счет прелюдий…Мы когда-нибудь
Весна на чердаке, всю ночь бушуют кошкиВ такую суету им, серым, не до снаНе надо мне любви, не надо неотложкиЯ жду, когда в мой мир придет моя весна Пытался
Время, увы,Лечит.Лед на душе Тает.Мне улетатьЛегче —Я из другой Стаи. Но распрямитьПлечиХватит тебеСилы.Время не зряЛечит.Это весна, Милый.
Десять тысяч лет нарушал табу:Ты мечтал не властвовать, а вершить.Ты меня ваял, закусив губу,Из прозрачных нитей своей души. Где-то на исходе телесных
Здесь играл на варгане шаман, и шипела трава.Звезды спали, а лес только зло посопел и смолк.«Если хочешь спасти Ее – пей мой волшебный отвар.
Февраль. Фонари как всегда утопают во тьме.А в городе снег все такой же прозрачно-синий.Ты чувствуешь слабость, но Мир вдруг отрезал: «Не смей!
Разобью твое сердце вдребезгиНа цитаты.Объявлю тебя солнцевенчаннымСупостатом. Разберу твое имя пазламиПо кусочкам.Чтобы время вытеклоПо песочным.
Я читала линии на ладонях –Вдохновение Севера.Я брала чабрец, кардамон и донник,Чтобы выманить Серого. Я шептала: «Бабка, бабка сорока,Напугай, чтоб помучался.
Ты такой же, как я: Добровольный, но, все-таки, пленник.Ты всегда смотришь волком на глупых,Но ярких ребят.И неправда, что яПред тобою упал на колени.
Ты снова посвящаешь мне стихи:«Любимая, за что мне эти муки?Я умираю, если мы в разлуке.Ты жизнь моя, царица всех стихий. Я робок. Я прошу твоей руки»Но
Ты скучна после дивного бала.Взгляд спокоен, но пальцы дрожат.Ты плеснула вино из бокалаНа мой белый английский пиджак. Вот ведь сука. Испортила вечер
Ты не единственный, даже не первыйЯ необузданный, юный, циничныйМы будем действовать миру на нервы:Жить напоказ, целоваться публично. Ты образованный
Ты думаешь мне больно? Нет, ну что ты!Я к расставаниям давно привыкПойми, ведь это не моя работаПридумывать на каждого ярлык Моя родная, для меня сражаться
Она, как и Ты. Точь-в-точьБелые руки в ночьА потом прочьОт сумы и тюрьмы,Которым названье «МЫ».От снов без слезПод шорох колес.Лицом в листопад волос.